Брэд Питт разбудил сонную деревушку Greyabbey, где съемки набирают темп Звезды Голливуда (А-листа), поставщики продуктов, сотни грузовиков и даже лающая свора гончих на лис – все это собрано для съемок Затерянного города Z в графстве Даун.
Брэд Питт и его съемочная группа будут проводить съемки в Северной Ирландии следующие три недели.
До сегодняшнего дня место съемок было глубоко засекречено, но фанаты по всей стране зорко следили, не появятся ли где грузовики команды, чтобы хоть краем глаза посмотреть на Брэда Питта или Роберта Паттинсона.
Они снимали Затерянный город Z последние две недели в графстве Даун, и только закончили утром в пятницу, как опять начался ливень.
Источник сказал: "Съемки в Ирландии проходят весьма удачно, несмотря на то, что погода создавала небольшие проблемы, особенно для некоторых костюмов. Мокрая шерсть – не самый лучший аромат, но актеры продолжали носить ее. Они настоящие профи и работают без лишних жалоб. Никто не ожидал блестящей погоды во время съемок в Ирландии, но были дни, когда боги дождя побили все рекорды.
У команды еще 15 или 18 съемочных дней в Ирландии, потом она отправится в Колумбию. Даже если там будут дожди, то все равно тепло."
Большая команда прибыла на этой неделе в Greyabbey под покровом ночи: рокочущая толпа белых фургонов без надписей, вперемешку с ЛендРоверами, джипами и грузовиками поставки, вместе с грузчиками, подсобными рабочими и охраной.
Кавалькада двигалась извилистыми проселочными дорогами из Белфаста в Greyabbey, расположенную на красивом заливе Странгфорд-Лоха (озеро в Северной Ирландии).
Караван машин, растянувшийся вдоль дороги Ньютаунардс (Newtownards Rd), слишком большой для маленькой деревни с неудобным поворотом около "Orange Tree House" (п.п. местечко для проведения свадеб).
И, наконец, все расположились военным лагерем на пахотных землях.
Только с наступлением рассвета нового дня, они смогли увидеть потрясающие земли вокруг, поднимающиеся из тумана – они были на острове, или как говорят местные жители T’island. И внезапно, среди это первозданной красоты они увидели маленький белый коттедж без водопровода и электричества.
Но именно здесь голливудская звезда Брэд Питт согласился снимать сцены своего фильма, Затерянный город Z.
Больше трех дней они находились здесь, терпя ветер, дождь, град и совсем немного солнца, пока в пятницу утром, съемки не подошли к концу.
Резиновые сапоги, толстовки, пальто и даже комбинезоны надели все от актеров, до продюсеров, режиссера и службы охраны, озабоченной сохранением секретности места съемок.
Затерянный город Z украшен звездными именами, такими как Роберт Паттинсон, Сиенна Миллер, Чарли Ханнэм и юный Том Холланд.
Брэд Питт, Деде Гарднер и Джереми Клейнер объединили свои усилия, чтобы обеспечить киноверсии книги Дэвида Гранна лучшие продажи.
И совместно с кинокомпанией «Plan B Entertainment production они привлекли Энтони Катагас, Дэйла Джонса и Марка Бутан из MadRiver Pictures, который является исполнительным продюсером совместно с Джулией Б Мэй и Гленном Мюррей.
Они мало что говорили раньше, да и теперь держат рот на замке относительно того, что происходит в Greyabbey.
Местный источник говорил: «Большие шишки были приглашены остановиться в большом доме Монтгомери. Там не было много разговоров о съемках, пока не были упомянуты имена Брэда Питта, Сиенны Миллер и Роберта Паттинсона. Тогда внезапно все стали очень взволнованными. Встретить прямо здесь этих голливудских знаменитостей, прямо в нашей деревне удивительно, и мы гордимся нашим наследием и нашим озером.
Я не знаю, как Брэд Питт справляется с этим. Стоит только упомянуть его имя, как все женщины слегка сходят с ума. Они начинают визжать и хихикать. Он, должно быть, еще тот малый.
Съемочная команда ездила в темноте, целым караваном вдоль Ньютоунардс-Роуд, пока не остановились в большом сельском доме.
А местные жители, из любопытства, ходили вдоль побережья. Часть этих земель принадлежит национальному общественному фонду и являются общедоступными, поэтому им никто ничего не мог сказать.
Люди пытались узнать звезд, но погода поставила на этом крест и все удалились.
Однако вся команда работала честно. Они работали и в дождь, и в ветер и когда было холодно. Они работали до поздней ночи во вторник, освещая большими прожекторами маленький коттедж.
Мы привыкли к резкой смене погоды здесь, но я уверен, что многие из Лондона и из Америки были крайне удивлены этим, тем более сейчас только август.
Многие из обслуживающего персонала, кто устанавливал оборудование, были из Северной Ирландии и просто остались здесь.
Они должны были заботиться о том, чтобы после прилива актеры и оборудование не остались отрезанными на острове.
Проход существует пока не наступает прилив, а вода прибывает очень быстро. Я думаю скорость прилива удивила многих из них в первый день, пока они не узнали у местных жителей часы приливов и отливов."
Затерянный город Z – произносится как «зи» - рассказывает о Перси Фосетте, которого играет Чарли Ханнэм, одном из последних исследователей Викторианской эпохи.
Он исследовал и был одержим Амазонкой и был убежден, что нашел следы забытой цивилизации в джунглях Бразилии.
Фосетт исчез в 1920-м году во время поиска затерянного города.
Источник сказал: «У нас нет кинотеатра в Greyabbey, так что придется ехать или в Ньютаунярдс или в Бангор, чтобы посмотреть фильм.»
Screendaily: Рецензия на фильм "Детство лидера" (спойлер!)
Отличный от всего, что вы в избытке видели раньше, режиссерский дебют актера-редактора-сценариста Брэди Корбета — историческая психодрама, или возможно драма исторического психоанализа, исследующая зарождение фашизма в своевольном мальчике из истеричных выходок и борьбы за власть. Снятый на фоне Парижской мирной конференции 1919 года, когда был подписан Версальский договор, фильм «Детство лидера» безгранично мрачен и убедителен, что подчеркивает замечательный объемный оркестровый саундтрек от музыканта Скотта Уокера.
Конечно, есть немного от «Белой ленты» (фильм режиссера Ханеке) в объединении в фильме развития изощренного разума ребенка и падения Европы в тоталитаризм. Здесь также есть отголоски фильма «На исходе дня» в отношении того, как жизненные перипетии впутывают семью большой усадьбы в дипломатические интриги. И хотя он разделяет беспристрастный взгляд Ханеке на человеческую природу, «Детство лидера» ни в коей мере не является подражанием. Полная страха, сползающая в некоторых моментах в артхаусный фильм ужасов, картина захватывает. Четыре кратких появления Роберта Паттинсона в картине заставят, возможно, некоторых девочек-подростков купить билет в кино; если так, то им стоит заранее подготовиться к бескомпромиссно-взрослому, умному и аллегоричному кинопроизведению.
Вставленные архивные кадры времен Первой мировой войны являются вступлением в первую из трех частей, на которые разделен фильм: «Первые истерики: проявляется суть вещей». Такие слова и способы мог использовать, например, Ларс Фон Триер, они как эхо ранних работ датского автора вроде фильмов «Европа» или «Королевство». Когда аккорды современной «Гибели Богов» Уокера затихают, давая фильму передышку, мы встречаем ангельского мальчика - потом мы узнаем его как Прескотта - о котором рассказывает фильм. 10-летний лондонец Том Свит, для которого эта роль является кинодебютом — настоящий бриллиант, зловещий Маленький лорд Фаунтлерой с длинными золотистыми локонами и невозмутимым лицом.
Прескотт живет во Франции с набожной матерью-немкой (Беренис Бежо) и отцом американским дипломатом (Лиам Каннингем), который был отправлен президентом Вильсоном в составе делегации для ведения парижских переговоров. Они живут в провинциальном городе, в полуразрушенном замке, который видел лучшие дни. Папа проводит много времени в городе, оставив сына с мамой и слугами – включая привлекательную учительницу французского языка Аду (Стэйси Мартин).
Все идет наперекосяк с того момента, как Прескотт без видимых причин начинает швыряться камнями в прихожан возле церкви, где он репетировал с местными детьми Рождественскую пьесу. Его мать велит ему попросить прощения у священника, который считает, что он должен попросить прощения у всей паствы — это первый конфликт между матерью и сыном в борьбе за власть, которая будет все больше обостряться в ходе фильма. Фоном является зимний пейзаж страны, ледяные дорожки, голые деревья и золотистая полутьма замка, который, как мы узнаем, украшал когда-то дядя Прескотта, мусульманин и текстильный магнат.
Затянутая в корсет, мама в исполнении Бежо выглядит сначала немного напуганной и смущенной, но вскоре мы понимаем, что ее болезнь гораздо глубже. Визит друга семьи Чарли (Роберт Паттинсон), который бывал в Германии во время или возможно сразу после войны, обостряет невыясненные вопросы. Существует ли роман между ним и матерью? Есть ли интрижка между отцом и Адой, учительницей французского? Наша точка зрения немного отличается от взгляда Прескотта, но мы разделяем его разочарование понять некоторые вещи. Он как одержимый бесом, спускается полуголым вниз, после того, как один из коллег отца по секретным переговорам называет его «милой девочкой», затем отказывается есть, когда мама отправляет его в комнату.
Он образ будущей Германии, которая хранит обиды, нанесенные взрослой Европой? Или просто умный упрямый маленький мальчик с социопатическими наклонностями?
Яркий, выразительный финальный набор кадров некоего будущего не столько дает ответы на вопросы, сколько ставит новые. Здесь саундтрек Уокера набирает силу до оглушительного уровня звука, имитируя солдатский марш.
В сочетании с атмосферной 35-миллиметровой съемкой, с набранным Корбетом звездным составом, фильм становится смесью острой поэзии и драматического накала. http://www.only-r.com/news....05-7574
Новости из Венеции. Пресс-показ фильма "Детство Лидера"
@KetchumAtMovies: #ChildhoodOfALeader Роберт Паттинсон сияет в этом невероятном режиссерском дебюте. Очень надеюсь, что он найдет дистрибьюторов в ближайшее время.
@MizzBritLauren: Детство лидера гениально!
@ViktorJerner: Ой пришлось пробивать себе путь через детство лидера. Удушающе, претенциозно и мучительно скучно. И страшно, и больно.
@Crudele85: Детство Лидера с Беренис Бежо и Робертом Паттинсоном - это большой сюрприз: ужас, замаскированный под фильм Ханеке.
@thePatalo: Детство лидера: очень странный и экспериментальный режиссерский дебют от Брэди Корбета. Заставил мои уши кровоточить.
@mmiedl: Совершенно запутаный, но убедительный "Детство лидера" Брэди Корбета весьма вероятно, имеет лучший саундтрек (Скотт Уокер) Мой канал о Робе на Яндекс.Дзен
Интервью. Neon (Германия): Я недооценил засранцев из интернета
Бывший Звезда «Сумерек» Роберт Паттинсон объясняет, почему в Голливуде успех может иметь только карьерист.
Неон: Роберт, когда ты последний раз веселился на вечеринке всю ночь напролет?
Роберт: Это было давно, на Новый год, я полагаю. Теперь это, вероятно, самый неловкий ответ столетия. Я со своей подругой и еще 50 другими людьми праздновали у нее дома, небольшая комната, испорченный битбокс, было очень весело.
Неон: Звучит немного уныло.
Роберт: Определенно! Я пью зеленые смузи-коктейли вместо алкоголя и ежедневно один час провожу в фитнесс-студии. Хоть это и неприятно, но совершенно необходимо. Генетически я склонен к полноте.
Неон: Ты курил электронные сигареты - ультимативный символ оптимизированного порока.
Роберт: Понятно, куришь, но в сущности нет. Для меня эта привычка представляется скорее переходом к отказу от курения. Я дважды пытался бросить курить, с помощью жевания зубочисток с маслом чайного дерева. Но они хуже, чем электронные сигареты, с ними можно себе зубы раскрошить. Что важно: 6 месяцев назад я еще выглядел как 40-летний, сейчас как 32-летний, возможно, после года без сигарет я снова буду выглядеть 29-летним.
Неон: Как ты еще изменил свою жизнь?
Роберт: Если бы мы встречались на интервью три года назад, я бы, вероятно, пьяный выбрался из постели и опоздал на интервью - собственно, я был пьян в каждый день интервью. Теперь по утрам я хожу в фитнесс-студию и думаю: вау, ты изменился. Я просто не могу больше быть таким сумасшедшим как раньше. Пожалуй, за последние полтора года я повзрослел.
Неон: Твой нынешний фильм «Жизнь» обращает взор на старый бурный Голливуд. В одной из сцен фотограф Деннис Сток и Джеймс Дин срываются в бар. Сегодня это еще возможно вообще, чтобы ты мне спонтанно мог бы сказать: Пойдем, давай сегодня гульнем?
Роберт: Это я, в конце концов, могу уже сам решать, почему бы нет? Когда я был на Берлинале в 2014, к примеру, я со своими родителями набрался в баре, чего мы, собственно, никогда не делали. Позже я убедил их пойти со мной в Kit-Kat-Club – не зная,что там много голых людей.
Неон: ?
Роберт: Мы постояли в очереди, но так и не вошли.
Неон: Голливудские актеры считались ранее ультимативными образчиками экстравагантной жизни, гламурных нарядов, бурных вечеринок у бассейнов и афер.
Роберт: Времена прошли. Можно отметить актера Колина Фаррелла как одного из прежних, он был буйный. Это было только семь лет назад – однако сегодня невообразимо. Актеры со своими инстаграм-хорошо-себя-чувствующими-аккаунтами ближе к примеру того, как вести здоровую жизнь. Спонсоры изгнали из Голливуда мятежность. Бурная жизнь мертва.
Неон: Почему, как ты думаешь, люди хотят жизнь в Голливуде считать безрассудной?
Роберт: Хотят ли они этого?
Неон: Я думаю, что да.
Роберт: Такой вот расчудесной жизнью вечеринок в Голливуде я сам никогда не жил. Понятно, существуют мероприятия, на которых всегда околачивается орда разнаряженных тусовщиц. Однако нужно быть абсолютным идиотом, чтобы с ними связываться. Ты только задумайся, каждая спит с тобой только потому, что ты знаменит.
Неон: Но это практично.
Роберт: Нет, это противно. Женщины хотят из связи со звездой извлечь выгоду и историю о совместной ночи тотчас продать в бульварную прессу.
Неон: В «Жизни» действие происходит в 50-ые, когда постоянно курили и пили. Тебе хочется иногда вернуться в то время?
Роберт: Нет, в то время многие молодые люди были вынуждены отречься от самих себя. Современные чувственность и массовые молодежные движения образовались позже.
Неон: С некоторых пор поп-культура очарована Эрой – это заметно по фильмам о Джеймсе Дине или Мэрилин Монро, успеху «Mad Men» или музыке Kitty, Daisy &Lewis. Что такого привлекательного в этом времени?
Роберт: Я этого не знаю. Я считаю, однако, что многие люди не понимают, что поколение битников еще действительно читало книги. Крутизна означала тогда быть образованным и спорить об экзистенциализме – сегодня люди фотографируются для инстаграмм с солнцезащитными очками и сигаретой во рту и лежащей рядом книгой. Они не понимают: круто не курение, а именно образованность.
Неон: Поэтому у тебя нет странички на фейсбук и твиттер- или инстаграмм-аккаунта?
Роберт: Я считаю это навязчивое состояние по самоинсценировке ужасным.
Неон: Сегодня, чтобы быть успешным актером, не нужно ли и частную жизнь представлять в социальных сетях?
Роберт: По меньшей мере, я прячусь. Каждый что-то хочет от тебя, существует так много источников, журналов, онлайн-форумов. Можно быстро утратить контроль над своим имиджем. Кроме того – что уже называют успехом? Если ты действительно хочешь принадлежать к Топ-5 актеров, ты снова становишься перед проблемой, что рынок быстро пресыщается твоим лицом. Тебя можно видеть повсюду, скоро все станут тебя ненавидеть.
Неон: Тогда к тебе должно быть много ненависти. С 2008 по 2012 ты играл вампира Эдварда Каллена в Сумеречной Саге.
Роберт: Я действительно еще вынужден разбираться с сумеречным пресыщением, хотя я думаю, что после последнего фильма истерия поутихла. Начать свою жизнь так проводить, чтобы стать невидимым. Но я недооценил этих проклятых засранцев из интернета. Как только кто-то замечен со мной на фото, они атакуют.
Неон: Почему ты вообще это читаешь?
Роберт: Это как жевать сопли. Отвратительно, но тем не менее делаешь это – прежде всего, если что-то не ладится.
Неон: Каковы были для тебя последствия этой истерии?
Роберт: На короткое время у меня было чувство утраты контроля: я испытывал неимоверный страх перед тем, чтобы в одиночестве пройтись по улице. Вчера, к примеру, я первый раз за шесть лет был в аэропорту без солнцезащитных очков и шапки. За шесть проклятых лет! Для меня это было гигантское решение. В отеле я сам себе сказал: сегодня ты не прячешься. Полное сумасшествие! И потом я сидел в самолете рядом с юниорской командой датских хоккеисток. Но хэй, давление снизилось, я начинаю теперь постепенно становиться частью нормального мира.
Неон: Некоторые твои настойчивые «фанаты» следили не только за тобой. Ругали твою экс-подружку Кристен Стюарт и также FKA twigs, с которой ты обручен, оскорбляли расистскими высказываниями.
Роберт: Тролли и сетевые комментаторы играются в хранителей морали. У этих людей, по-видимому, нет другой жизни, кроме как сидеть перед монитором и выплескивать свою ненависть в сеть. Я никогда еще не встречал никого, кто комментирует в сети. Никогда еще! Но эти засранцы оценивают твою жизнь. Я теперь всегда говорю самому себе: это просто недовольные люди, которые всегда рассказывают одно и то же дерьмо.
Неон: Ты как-то сказал в одном интервью, что перед кастингом в «Сумерки» принял валиум для успокоения. Но позднее ты исправил, что имел в виду только часть таблетки. Перед чем ты испытываешь страх?
Роберт: На самом деле, мои высказывания часто искажают. Как-то я сказал, что не мою голову. Некоторые люди спрашивали меня на полном серьезе: ты моешь голову? Это насколько надо быть на грани тупости? Другая информация распространения не получает. К примеру, я неоднократно рассказывал, что в «Сумерках» у меня была scat-сцена. Как ни странно, об этом меня никогда не спрашивали.
Неон: Что такое scat-сцена?
Роберт: Порно, в котором едят дерьмо и подобные вещи.
Неон: Странно, что никого это не интересует. Людей притягивают секс, перверсии и скандалы.
Роберт: Публика пристрастна. Посмотри на гибель Эми Уайнхаус. Каждый, кто покупал себе журнал дерьмовых сплетен, причастен к ее смерти. Фантастическая юная артистка была высмеяна обществом и доведена до смерти. Сегодня артисты больше не чествуются за свои заслуги. Это сумасшествие, как мы все взаимно уничтожаемся.
Неон: Все же, это не так. Как раз музыкантов любят за их радикальность, за этот стиль жизни секс-наркотики-рок-н-ролл.
Роберт: Ты должен приносить деньги. Это единственное, что считается. Есть много актеров, больных алкоголиков, но пока они делают кассу фильмам, студиям на это все равно. Но как только вид вызывает чувство, что ты теряешь свой коммерческий потенциал – у тебя проблемы. Мой совет всем молодым актерам: заработайте сначала как можно быстрее как можно больше денег. Потом вы сможете делать что хотите. Инди-фильмы нужно избегать.
Неон: Австрийский философ Роберт Пфаллер считает, что безрассудство и порок – неотъемлемая часть жизни. Кто действует всегда только рационально, тот становится машиной, по его словам. Есть у тебя страх отречься от самого себя?
Роберт: Я раньше думал: я просто делаю, что я хочу, и все будет хорошо. До сих пор у меня особенная, по-своему классная карьера. Но, возможно, нужен опыт, чтобы знать что хотеть.
Неон: И, чего хочешь ты?
Роберт: Собственно говоря, этого я все еще не знаю. Но что я знаю: я хочу делать что-то вне актерства, в области, которую я сам смогу лучше контролировать. Прошлый год я втайне пробовал различные штуки. Что точно - к сожалению, выдать не могу. Иначе это не сработает.
Неон: Станешь банковским консультантом?
Роберт: Ха-ха. Это был бы прекрасный заголовок: «Разоблачение – Роберт Паттинсон банкир в лондонском финансовом районе!» Мой канал о Робе на Яндекс.Дзен
Screendaily: Рецензия на фильм "Детство лидера" (спойлер!)
Отличный от всего, что вы в избытке видели раньше, режиссерский дебют актера-редактора-сценариста Брэди Корбета — историческая психодрама, или возможно драма исторического психоанализа, исследующая зарождение фашизма в своевольном мальчике из истеричных выходок и борьбы за власть. Снятый на фоне Парижской мирной конференции 1919 года, когда был подписан Версальский договор, фильм «Детство лидера» безгранично мрачен и убедителен, что подчеркивает замечательный объемный оркестровый саундтрек от музыканта Скотта Уокера.
Конечно, есть немного от «Белой ленты» (фильм режиссера Ханеке) в объединении в фильме развития изощренного разума ребенка и падения Европы в тоталитаризм. Здесь также есть отголоски фильма «На исходе дня» в отношении того, как жизненные перипетии впутывают семью большой усадьбы в дипломатические интриги. И хотя он разделяет беспристрастный взгляд Ханеке на человеческую природу, «Детство лидера» ни в коей мере не является подражанием. Полная страха, сползающая в некоторых моментах в артхаусный фильм ужасов, картина захватывает. Четыре кратких появления Роберта Паттинсона в картине заставят, возможно, некоторых девочек-подростков купить билет в кино; если так, то им стоит заранее подготовиться к бескомпромиссно-взрослому, умному и аллегоричному кинопроизведению.
Вставленные архивные кадры времен Первой мировой войны являются вступлением в первую из трех частей, на которые разделен фильм: «Первые истерики: проявляется суть вещей». Такие слова и способы мог использовать, например, Ларс Фон Триер, они как эхо ранних работ датского автора вроде фильмов «Европа» или «Королевство». Когда аккорды современной «Гибели Богов» Уокера затихают, давая фильму передышку, мы встречаем ангельского мальчика - потом мы узнаем его как Прескотта - о котором рассказывает фильм. 10-летний лондонец Том Свит, для которого эта роль является кинодебютом — настоящий бриллиант, зловещий Маленький лорд Фаунтлерой с длинными золотистыми локонами и невозмутимым лицом.
Прескотт живет во Франции с набожной матерью-немкой (Беренис Бежо) и отцом американским дипломатом (Лиам Каннингем), который был отправлен президентом Вильсоном в составе делегации для ведения парижских переговоров. Они живут в провинциальном городе, в полуразрушенном замке, который видел лучшие дни. Папа проводит много времени в городе, оставив сына с мамой и слугами – включая привлекательную учительницу французского языка Аду (Стэйси Мартин).
Все идет наперекосяк с того момента, как Прескотт без видимых причин начинает швыряться камнями в прихожан возле церкви, где он репетировал с местными детьми Рождественскую пьесу. Его мать велит ему попросить прощения у священника, который считает, что он должен попросить прощения у всей паствы — это первый конфликт между матерью и сыном в борьбе за власть, которая будет все больше обостряться в ходе фильма. Фоном является зимний пейзаж страны, ледяные дорожки, голые деревья и золотистая полутьма замка, который, как мы узнаем, украшал когда-то дядя Прескотта, мусульманин и текстильный магнат.
Затянутая в корсет, мама в исполнении Бежо выглядит сначала немного напуганной и смущенной, но вскоре мы понимаем, что ее болезнь гораздо глубже. Визит друга семьи Чарли (Роберт Паттинсон), который бывал в Германии во время или возможно сразу после войны, обостряет невыясненные вопросы. Существует ли роман между ним и матерью? Есть ли интрижка между отцом и Адой, учительницей французского? Наша точка зрения немного отличается от взгляда Прескотта, но мы разделяем его разочарование понять некоторые вещи. Он как одержимый бесом, спускается полуголым вниз, после того, как один из коллег отца по секретным переговорам называет его «милой девочкой», затем отказывается есть, когда мама отправляет его в комнату.
Он образ будущей Германии, которая хранит обиды, нанесенные взрослой Европой? Или просто умный упрямый маленький мальчик с социопатическими наклонностями?
Яркий, выразительный финальный набор кадров некоего будущего не столько дает ответы на вопросы, сколько ставит новые. Здесь саундтрек Уокера набирает силу до оглушительного уровня звука, имитируя солдатский марш.
В сочетании с атмосферной 35-миллиметровой съемкой, с набранным Корбетом звездным составом, фильм становится смесью острой поэзии и драматического накала. http://www.only-r.com/news....05-7574
Интервью: ELLE (Франция): Роберт Паттинсон "Сегодня я играю в свое удовольствие"
Из блокбастеров в независимое кино, кумир девчонок перекраивает заново свою карьеру. Перед показом "Жизни" Антона Корбейна он с нами говорит о славе, гамбургерах и вампирах.
Мы все мечтали о его клыках, вонзающихся в наши жертвенные шеи. Но об этой фантазии отныне можно забыть! Роберт Паттинсон, самый сексуальный вампир, любимый oбъект всех папарацци со времен «Сумерек», полностью осуществил свою метаморфозу. Два шикарных фильма Дэвида Кроненберга, «Космополис» и «Звездная карта» и затем «Ровер» Дэвида Мишо, невероятное дорожное путешествие по австралийской пустыне, изменили его для нас.
Как будто после Сумеречного феномена, независимые фильмы позволили ему объективно утвердить свой актерский талант. В «Жизни» Антона Корбейна («Контроль», «Самый опасный человек»), в кинозалах с 9 сентября, Роберт Паттинсон достоверно сыграл фотографа Дениса Стока, друга Джеймса Дина (это ему мы обязаны за знаменитые фотографии, снятые в Нью-Йорке и на ферме в штате Индиана, где кумир 50-х годов вырос). Перед отлетом в Колумбию, где он собирается продолжать съемки в «Затерянном городе Z», Джеймса Грея, Роберт Паттинсон побеседовал с нами по телефону. Голос горяч, радостный и щедрый смех. Успокаиваемся!
ELLE: Алло? Роберт Паттинсон?
ROBERT PATTINSON: Да, это я!
ELLE: Вы являетесь одной из самых фотографируемых персон в мире. Вам понравилось играть фотографа?
ROBERT: (Смеется) Это надо рассматривать в контексте. В пятидесятых годах, фотографами случайно не становились, как сегодня с мобильными телефонами, надо было иметь технические знания... Это была профессия, которой занимались с достоинством.
ELLE: Вы к этому как-то готовились?
ROBERT: Антон Корбейн одолжил мне фотоаппарат «Leica» 1944 года, поясняя: "Попробуй подружиться с ним, воспринимай, как продолжение своей руки, потому что ты не расстанешься с ним в течении всех съемок!"
ELLE: Вы сделали какие-то снимки?
ROBERT: Да. Это катастрофа! Я не осмелился показать их Антону. (Смеется. Антон Корбейн сам известный фотограф, прим. редакции)
ELLE: Глядя на главные титры, возникает вопрос, не хотелось ли Вам исполнить роль Джеймса Дина?
ROBERT: Конечно нет. Дэйн ДеХаан идеально подходит для этой роли. Я никогда не испытывал пристрастия к Джеймсу Дину. Когда я искал героев, на кого быть похожим, Джеймс Дин не давал мне поводов для мечтаний. Он принадлежал тому времени. Я на него совсем не походил. Зато Дейн знал о нем все еще до фильма.
ELLE: Дружба между двумя мужчинами интересна...
ROBERT: Мой персонаж Деннис Сток всего на три года старше Джеймса Дина, но он уже растерял свое простодушие. Он уже отец семейства с обязанностями. Но его цель в том, чтобы стать мастером своего дела. Он хотел бы 100% своего времени уделять фотографии, так что жена с ребенком не являются частью этого пути.
ELLE: В то время, как Джеймс Дин еще подросток...
ROBERT: Он прирожденный художник. Мир детей ему знаком. В любом случае, он разделяет их воображение. Есть великолепная сцена на ферме в штате Индиана, где мой персонаж фотографирует Джеймса Дина, во время того, как он играет со своим юным двоюродным братом. Я люблю эту сцену, так как я должен был показать зависть и ревность.
ELLE: Если бы Джеймс Дин еще был жив, как бы он жил при чрезмерном освещении в СМИ?
ROBERT: Скверно, очевидно. То, что сегодня происходит, может свести вас с ума.
ELLE: А Вы, как Вам удается справиться с этой ситуацией?
ROBERT: Это ужасно. Я стал известным, когда мир уже изменился. в 2008 году у всех были портативные устройства, это был взрыв социальных сетей. В результате возможности быть свободным и защитить свою личную жизнь стали минимальными. Не только были все эти папарацци, расположившиеся лагерем возле моего дома, но и новая орда фанатов, которые постят информацию в социальных сетях. Это стало неуправляемым.
ELLE: Ваша личность, она изменилась?
ROBERT: В какой-то момент я стал параноиком. Я не выходил из своего дома в Лос-Анджелесе. Это был кошмар. И в тоже время я осознавал смехотворность ситуации. Это не имело никакого смысла.
ELLE: Какая, например, самая худшая вещь, которую про Вас говорили?
ROBERT: Вы будете смеяться, но являясь подданным ее Королевского Величества, услышать, что я американец - это худшее оскорбление! Я - англичанин! Пусть это запомнят, раз и навсегда!
ELLE: Пара, которую вы создавали с Кристен Стюарт, от этого страдала?
ROBERT: Я не хотел бы затрагивать эту тему.
ELLE: Вы покинули Лос-Анджелес, чтобы жить в Лондоне. Это любовь заставила Вас сменить страну? (Он состоит в отношениях с английской певицей FKA twigs, прим. редакции)
ROBERT: (Смеется) На самом деле я живу между Лос-Анджелесом и Лондоном. Но я признаю, что вернуться в Лондон - это счастье. Там меня оставляют в покое. И так по всей Европе. Не так давно я гулял в Париже, никто меня не беспокоил.
ELLE: Вы уже вошли в контакт с французскими режиссерами?
ROBERT: Да! Для супер-проекта, о котором я не могу говорить, так как он еще не подписан. Но я мечтаю сниматься у нее.
ELLE: Так это женщина?
ROBERT: О боже мой! Я сказал уже достаточно!
ELLE: Когда речь заходит о вашей актерской метаморфозе, как вы это воспринимаете?
ROBERT: Это немного преувеличено, не так ли? Было лишь то, что я называю "счастливый случай «Сумерки»", который позволил мне встретить Дэвида Кроненберга. Съемки двух фильмов с ним, открыли для меня новые возможности.
ELLE: Если бы Вам предложили очередную часть «Сумерек»?
ROBERT: Надо смотреть предметно!
ELLE: Возглавляя независимые фильмы, Вы не боитесь потерять поклонников?
ROBERT: Наоборот, я думаю, что мое имя на афишах привлечет моих основных фанатов. Я надеюсь пробудить их любопытство и показать им другой взгляд на кино. Не надо забывать, что они тоже взрослеют. И наверняка не хотят видеть всю свою жизнь, как Роберт Паттинсон играет вампира. Мы имеем тенденцию обесценивать фанатов. Но это ошибка. Фанаты такие же зрители, как другие.
ELLE: Могли бы Вы сказать, что этот блокбастер подарил Вам свободу выбора на серебряном блюде?
ROBERT: Это бесспорно. Сегодня я играю в свое удовольствие. Как съемки в "Детстве Лидера", с моим старым приятелем Брэйди Корбетом. Это его первый фильм в качестве режиссера.
ELLE: Речь идет о фильме с Беренис Бежо?
ROBERT: Да. Она гениальная. Кроме того она дала мне диетический совет: "Каждое утро ты можешь есть и пить то, что ты хочешь. Остаток дня остерегайся". Я ее спросил: "Даже гамбургер утром?". Она ответила: "Не беспокойся, мой маленький волк!"
ELLE: Таким образом, Вы счастливый «Englishman in London»?
Участник секции "Горизонты" 72-ого Веницианского кинофестиваля, дебютный проект актера Брейди Корбета, "Детство лидера" совмещает Ибсеновскую суровую семейную драму с кинематографическим воодушевлением, чего к сожалению не хватает в Лидо в этом году. Звучащая оркестровая увертюра (легендарного Скотта Уокера) подчеркивает, что Великая война завершается кровью, грязью и истощением. Это 1919 год, в то время как президент Вильсон созывает европейских лидеров в Париж, чтобы составить договор о репарациях и в очередной раз перекроить карту Европы, в небольшом домике французской деревни семилетний мальчик Прескотт (Том Свит) собирает камни для забрасывания прихожан, покидающих местную церковь.
Это первая из трех истерик, которые разделяют фильм на главы. Ребенок бежит в темноту, причиняет себе боль, его приносят матери (Беренис Бежо). Они возвращаются в дом, где ее муж (звезда "Игры престолов" Лиам Каннингем), американский дипломат, содействующий президенту, пьет с Чарльзом (Роберт Паттинсон), журналистом, жена которого недавно умерла. "Вся Европа участвовала в его создании" - написал Джозеф Конрад о Куртце, и сам мир участвует в создании этого дома с его мавританскими декорациями и евро-американскими жителями. У американца - жена немецкого происхождения, которая бегло говорит на нескольких языках; гувернантка-англичанка, которая учит Прескотта французскому и экономка-бельгийка Мона (Иоланда Моро), испытывающая нежную привязанность к своему питомцу.
Курсируя с мужем между домом и Парижем, мать Прескотта бессистемно воспитывает, все более и более непослушного мальчика. Ребенок - сущий кошмар, преследующий всех вокруг, с волосами Златовласки, но моментально обижающийся, когда его неоднократно принимают за девочку. Мать, пытается внушить ему благоговение перед священнослужителем, стыдя его, вынуждая принести извинения и применяет давнишнее наказание, заставляя сидеть за столом, пока его ужин не закончен. Однако ее попытки бесполезны, поскольку мальчик "не управляем", как сказал бы Джек Торренс (п.п. персонаж фильма "Сияние" с Джеком Николсоном). Так же воспитанию явно не способствуют, что ее авторитет расшатывает Мона, муж не поддерживает, а так же постоянно растущая меланхолия.
Прескотт меняет власть в доме в свою пользу. Учительница французского Ада (Стэйси Мартин) является сначала источником раннего пробуждения желания, но когда она бьет его по руке и когда Прескотт подозревает ее в развлечениях с отцом, мальчик решает самостоятельно заниматься своим образованием и в результате ее увольняют. Его мать предпочитает придерживаться своей религиозной преданности и все чаще не в состоянии справиться со своим сыном. Когда отец наконец вмешивается - в конце второй истерики - то таким способом, что делает еще хуже. Все это время, возможность дальнейшей Европейской катастрофы - объединенная угроза прото-фашизма и советского большевизма - витает в воздухе. Фильм в русле "Белой ленты" Михаэля Ханеке, в его очевидном желании рассматриваться как неуловимая притча. Здесь есть что-то от "Эпитафии тирану" В.Х. Одена в разворачивании тирании как по существу незрелой мелочности: "Когда он смеялся, почтенных сенаторов разбирал смех И дети умирали на улицах, когда плакать ему была охота."
Обстановка загородного дома и разговоры в гостиной могли упростить престижность драмы, но оператор Лол Кроули снимает каждую сцену с красивым вниманием к деталям и простой точностью кадра. В какой-то точке падения света, он делает блузку Ады прозрачной, оставляя ее уязвимой для знаков внимания скороспелого Прескотта, в другой же момент огонь камина за спиной Ады светит вокруг нее, как будто она ангел, что замечает мать, с ее религиозностью, сидя за столом. Кадры зимних пейзажей прекрасны, но в них нет никакой праздности и возвышенности. Вырвавшись на свободу из стен усадьбы и подстрекаемая безудержной музыкой Уокера, камера становится дикой, неистовой. "Детство лидера" это темный, загадочный фильм, который колеблется между величием провидца и незначительными бытовыми мелочами. Первый опыт нахождения за камерой для Корбета завершился потрясающим дебютом и лучшим фильмом в Венеции на данный момент. http://www.only-r.com/news....07-7581
VanityFair: Легенда о Джимми. Антон Корбейн говорит о фильме "Жизнь"
В кафетерии музея "La Haye Fotomuseum" Антон Корбейн неспешно выбирает завтрак. В шестьдесят лет его карьера получила новый виток. «Выставка, которую вы сейчас видели, означает мое прощание с фотографией», - говорит он. Еще несколько следующих недель в престижном голландском институте будет представлена ретроспектива его фотографических работ. Язвительная ухмылка Мика Джаггера, Дэвид Боуи во френче, искренний Боно, потерявшийся в пустыне… Корбейн посвятил важнейшую часть своей жизни портретам рок-звезд. В течение тридцати лет его угольно-черные фото, без тени претенциозности, наглядно демонстрировали волнующий внутренний мир владельцев гитар. И в своих работах в кино он также стремится изобразить неистовость прошлого века. Его четвертый фильм «Жизнь» будет представлен на 41 кинофестивале в Довиле 4 сентября, после чего будет выпущен во Франции. Во время съемок этого странного фильма, который только рассказывает о фотографии, Корбейн не сделал ни одного снимка.
«Жизнь» рассказывает об отношениях, связывающих голливудскую легенду и амбициозного молодого фотографа. О холодных зимних неделях 1955 года, когда Деннис Сток (в исполнении Роберта Паттинсона) делает исключительные снимки Джеймса Дина (Дэйн ДеХаан): в парикмахерской, на семейной ферме, под проливным дождем на Таймс Сквер… Щелчок за щелчком Сток увековечивает жизнь молодой легенды, которая расцветет лишь несколько месяцев спустя, после злополучной аварии. Родившийся в 1931 году, Джеймс Дин вырос на маленькой ферме в Индиане со своими дядей и тетей. Страстно увлеченный театром, он часто посещал актерскую студию, после чего попал на Бродвей, откуда его впоследствии украл Голливуд. В свои двадцать четыре года он все еще не был известен широкой публике, но его первый фильм, «К востоку от рая», взбудоражил общественность, с триумфом стартовав в Санта-Монике. «Бунтарь без причины» (1956) находился в стадии предпродакшена, «Гигант» (1957) уже был в кармане студии «Уорнер». И на вечеринке в Шато Мармон Николас Рэй представил Дина Стоку.
Фотографу двадцать семь. Он – дитя Южного Бронкса и Великой депрессии. После смерти отца он бросил учебу и поступил на службу в морской флот, еще до того, как стал репортером – столь же талантливым, сколь и бедным. Околачиваясь у лос-анджелесских красных дорожек, он продавал журналам фотографии презираемых им знаменитостей. Но в то же время Сток продолжал искать сюжет, который мог бы помочь ему и его карьере. Тогда он придумал следовать за актером, только ступившим на звездный путь, от Индианы до Бродвея, по следам прошлого, которое впоследствии этим актером забудется. «Для Джимми это было возвращением домой, - сказал Сток. – Но в то же время это открыло ему глаза на славу. Начавшись тем вечером в Санта-Монике, это навсегда отрезало его от маленького городка на Среднем Западе, и он понял, что по-старому уже никогда ничего больше не будет».
Читая сценарий, Антон Корбейн поймал себя на мысли, что в нем намного больше о Деннисе Стоке, чем о Джеймсе Дине. «Когда мне предложили режиссировать «Жизнь», я сразу стал отказываться, поскольку понятия не имел, что рассказывать о биографии Джеймса Дина. Но я понял, что фильм больше раскрывает историю фотографа, нежели актера». Если «Жизнь» смешивает судьбы Дина и Стока, то Корбейн будет в деле, словно контрабандист. «У меня есть похожая история, - вспоминает он. – На заре своей карьеры я встретил великолепного пианиста. Мы хорошо поладили, и я начал его снимать, я делал великое множество фотографий. Херман Брод был поэтом, соблазнителем и наркоманом. Я даже сфотографировал его в то время, как он колол себе героин во время турне. Я действительно сделал миллион его фото, как вдруг однажды, день за днем, он рос, развивался и вдруг стал величайшей рок-звездой Голландии всех времен! Логично, что его слава привлекла других фотографов. И это было как раз то, чего он хотел: чтобы его фотографировали все подряд. Но я, как тот, кто следовал за ним все эти годы, хотел сохранить его для себя. Мне было сложно осознать, что центральный персонаж моих фотографий не может принадлежать мне одному». Безусловно, фото Хермана Брода, сделанные Корбейном, были, есть и будут уникальными, как уникальными являются и снимки "Joy Division" или "Depeche Mode". Так же и взгляд Денниса Стока на Джеймса Дина, без сомнения, освещал путь начинающей звезды. «У нас были похожие камеры, мы фотографировали похожих людей. Отличался только взгляд фотографа. Деннис Сток снимал Джеймса Дина с репортерской точностью. За парой исключений, он не делал портретов. Джеймс Дина всегда окружала масштабность: Нью-Йорк, ферма…»
Рассматривая «Время на нашей стороне», ретроспективный альбом Стока, Корбейн останавливается на фото Мэрилин Монро, сделанной через год после серии с Джеймсом Дином, со съемок «Неприкаянных» под руководством Джона Хьюстона. Деннис Сток навел фокус не столько на звезду, сколько на револьвер стоящего позади полицейского. «Когда я начинал, - продолжает Корбейн, - то находился под влиянием документальной школы. Несомненно, я был застенчив и не позволял себе находиться рядом с теми, кого я фотографировал. На моих первых снимках были сплошные ландшафты вокруг фотографируемых людей. Позже я заслужил доверие и смог наладить более близкие отношения со звездами, которые вряд ли были бы интересны Деннису Стоку».
Сток умер в 2010, Корбейн не был с ним знаком. Тем не менее, персонаж, сыгранный Робертом Паттинсоном в «Жизни», кажется более приятным, чем его прототип. «Скажем, что это мы сделали его лучше. Настоящий Сток был гораздо грубее, чем экранный. Его отношения с сыном были намного хуже, чем в сценарии. В фильме его опыт общения с Джеймсом Дином сблизил его со своей семьей. Мы добавили момент, где он предлагает свой фотоаппарат сыну. На самом деле такого никогда не происходило. Сын вряд ли узнал за всю свою жизнь столько о своем отце, как за время съемок. На архивных фото можно видеть, как Деннис Сток дает уроки молодым фотографам. Он отметает все представленные ему работы без тени жалости. Это довольно увлекательный факт для меня – человека, старающегося быть крайне тактичным в своих комментариях».
«Жизнь» начинается в темной комнате – комнате, о которой будут знать только понаслышке фотографы цифровой эпохи. Момент, когда Роберт Паттинсон бережно развешивает на веревке мокрые фотографии, показывает отношение Корбейна к этому сокровенному месту, где фотограф становится свидетелем рождения снимка в ванночке с проявителем. «Я любил ночи, проведенные в темной комнате. Я нигде и никогда не ощущал себя ближе к своей работе, чем там. Чувства, рождаемые в тот момент, очень отличаются от чувств во время съемки. Ты смотришь на получившееся фото и всегда находишь частичку себя. Я навсегда покинул темную комнату в конце 1980-х. Я задыхался от токсических материалов, кроме того, когда ты днем снимаешь, а ночами проявляешь фотографии, то у тебя не остается больше никакой жизни. Тем не менее, я очень любил те одинокие ночи». Изоляция в темной комнате возвращает фотографа в состояние наблюдения. Деннис Сток сказал о Голливуде, что у каждого хорошего фотографа должно быть две походки – одна снаружи и одна внутри. В конце фильма звезда и репортер расходятся: каждый из них отправляется в свою жизнь. Тем не менее, Деннис Сток полетел с Джеймсом Дином в Голливуд. Он даже сделал снимок спящего актера, скрюченного на сидениях самолета. Эпилог «Жизни» далек от реальности, но максимально приближен к правде жизни: между фотографом и его объектом расстояние – необходимость.
«Перебирая эти фото для выставки, я понял, что если раскладывать их одну за другой, они расскажут историю о самостоятельном путешествии. У меня никогда не было иллюзий насчет принадлежности к группам, которые я фотографировал. Лишь однажды, в 1977, я получил колоссальное удовольствие, играя на ударных с "Depeche Mode". В остальное время я куда-то шел, встречался с людьми, фотографировал и уходил. Я был более чем одинок, поскольку работал без ассистентов, без осветительных приборов, с одним лишь твердым убеждением, что фотография не может быть коллективным приключением». Как Деннис Сток аккомпанировал Джеймсу Дину в самом сердце Среднего Запада, Корбейн привез камеру в американские пустыни, затерянные окрестности Лондона, заснеженные ландшафты Скандинавии, к группам "Nirvana", "The Stones", "Metallica" и другим. «Мне кажется немного избитым и слишком простым фотографировать музыкантов на сцене или в студиях с инструментами. Загадка их творчества, вероятно, где-то в другом месте».
Не возникает сомнений, что именно пытался найти Деннис Сток в Индиане. «Жизнь» преисполнена неоднозначности Дина: его шарм, манипулятивность, капризность, незрелость… Его непостижимая природа видна в фильме так же, как и в работах фотографа, которому сложно добраться до сути модели. «Джимми принимал различные позы, но в большинстве случаев мне они были неинтересны, - писал Деннис Сток. – Они были поверхностными, поэтому я позволял ему капризничать и гримасничать до тех пор, пока он не расслаблялся и не становился непосредственным. И в тот момент получались снимки, которые, как мне кажется, обнажали его истинную натуру». Но можем ли мы увидеть истинную натуру комедианта? «Это интересный аспект, - говорит Антон Корбейн. – Актеров сложно фотографировать, поскольку они никогда не знают, кем являются на самом деле. Их всегда преследуют сомнения и осторожность. В течение сорока лет я предпочитал фотографировать музыкантов, в отличие от актеров, потому как их появление мгновенно вызывает вопрос, кто они и что они делают. Иногда слава все усложняет. Например, мои первые снимки группы U2 обладают свежестью и искренностью, которые группа потом утратила. На последних фото видно, что они контролируют свои лица и действия. Они знают, что могут получить от фотографии. Их нельзя в этом обвинить, но потом становится сложно преодолеть этот барьер, чтобы достичь нужного результата. В «Жизни» мы как раз отвели место сомнениям. Откуда мы можем знать, было ли желание Джеймса Дина сыграть на тамтамах в окружении свиней инстинктивным? Или это была идея Денниса Стока…» Другие фотографы замечали непосредственность Джеймса Дина перед камерой. Ричард Миллер продал Globes Photos знаменитое фото со съемочной площадки «Гиганта». На нем изображена спящая на диване Элизабет Тейлор, а рядом с ней Джеймс Дин небрежно читает журнал. «Когда я начал их фотографировать, - вспоминает Миллер, - он увидел меня и взял журнал, подсев к свернувшейся калачиком на диване Тейлор. Он знал, что получится хороший кадр. У него было врожденное чутье на то, что сделает фото отличным».
Спустя 60 лет после смерти Джеймса Дина его фото покинули актера и его фотографов. Общественность поглотила их. Легенда о Джимми родилась, скорее, в кино, нежели в индустрии плакатов и постеров, стремительно набравших популярность в конце двадцатого века. «Однажды, - говорит Корбейн, - после съемок я прогуливался по городу и осознал, сколько Джеймсов Динов мы видим на улицах. На футболках, в магазинах, на чашках… везде!» Это единственная столь часто копируемая звезда из Таймс Сквер. Остановленный момент жизни молодого человека с руками в карманах и головой на плечах, едва согретого сигаретой и пальто. Джимми не касается дождь, он его словно стирает. Он куда-то идет, за его спиной мрачный пейзаж Кеннеди Роад. Его силуэт представляет то, что Деннис Сток будет фотографировать в 1960-х. «Продюсеры захотели, чтобы я снял эту съемку как апофеоз, - объясняет Корбейн. – Сток и Дин должны были выкрикнуть нечто вроде «Вот оно! Мы это сделали!» Но я знаю, что лучшие фотографии всегда самые простые. Когда мы делаем подобный снимок, мы едва осознаем его воздействие. Часто случается, что фотография начинает оказывать свое волшебное действие лишь спустя десять-двадцать лет. В тот момент у Дина и Стока, скорее всего, было ощущение как от съемки рядовой фотографии». Этот знаменитый кадр также относится к созданию легенды о Джеймсе Дине, как и три фильма с его участием. Если в тот момент Сток придумал Дина, то Дин и сам придумал себя. «Сила тех фотографий так же мощно влияет на ауру актера, - комментирует Корбейн. – Возьмите фото из его квартиры на 68-й улице. На одной из них мы видим только его ноги на столе, и это работает. Но будь это чьи-то другие ноги, снимок был бы другим».
Те кадры, снятые зимой 1955 года, будут возвышены после смерти актера. Как-то раз в Индиане Деннис Сток снял Джеймса Дина лежащим в гробу, веселящимся и притворяющимся крепко спящим. Они даже отправились на кладбище. Дин, сыгравший роль Кэла Траска в фильме «К востоку от рая», позировал на фоне могилы некоего Кэла Дина – это довольно мрачное совпадение Корбейн предпочел в фильме не упоминать. Предупреждающими были и фотографии, на которых Дин играет в машинки со своим кузеном Марки. «Смерть меняет восприятие фотографий, - говорит Корбейн. – Объекты нас покидают, а фотографии неизбежно нас преследуют. Пересматривая свои архивы, я действительно нахожу некоторые снимки ушедших людей, от Джо Кокера до Курта Кобейна. И, главным образом, я имею в виду фотографию 1979 года группы Joy division. Они стоят в метро и с правой стороны Иэн Кертис повернулся ко мне лицом. Этот снимок оценили и полюбили только участники группы, все остальные не нашли ее интересной. А спустя год, после самоубийства Иэна Кертиса, эта фотография группы стала одной из самых знаменитых. Его взгляд на том кадре приобрел новое значение, это было неким предзнаменованием, предупреждением, не относящимся к снимку, когда я его делал».
Специально для выставки в фотомузее Корбейн собрал на CD любимые песни, саундтрек его карьеры: много рока, немного фанка, попа и соула… Затем в галерее раздается голос Синатры. Он говорит о 21-летнем возрасте и девушках, распускавших надушенные волосы, о тридцати пяти годах и женщинах голубых кровей на задних сиденьях лимузинов. В конце 1955 года Деннис Сток заметил: «После смерти моего друга Джеймса Дина голливудский рай со мной не остался. В суровых похоронных условиях мечты, присущие миру знаменитостей, исчезают». И Синатра подводит итог: «Это был отличный год».
Покидая музей, мы еще немного поговорили о Синатре – единственном музыканте, наряду с Майлзом Дэвисом, - которого фотографировал и Антон Корбейн, и Деннис Сток. Машина тихонько проехала мимо цветущих аллей и стриженых газонов вокруг галереи. Две красавицы-голландки оставили велосипеды у канала и исчезли в шумном ветре. «Жизнь», название фильма, несомненно обращается к названию нью-йоркского журнала, публиковавшего фотографии Денниса Стока в 1955 году, но так же и напоминает нам о мимолетных мгновениях, пойманных для нас фотографами. Непостоянство, текучесть на снимках нашептывают нам, что есть на самом деле жизнь. За некоторое время до смерти Деннис Сток предложил журналистке Хане Соуке прекрасное определение своей работы: «Для меня это было чудесной возможностью сказать: «Я был здесь».
«Жизнь» с Робертом Паттинсоном и Дэйном ДеХааном, под руководством Антона Корбейна, выйдет на экраны 9 сентября. Фильм будет представлен на 41 Американском фестивале в Довиле с 4 по 13 сентября. В кафетерии музея "La Haye Fotomuseum" Антон Корбейн неспешно выбирает завтрак. В шестьдесят лет его карьера получила новый виток. «Выставка, которую вы сейчас видели, означает мое прощание с фотографией», - говорит он. Еще несколько следующих недель в престижном голландском институте будет представлена ретроспектива его фотографических работ. Язвительная ухмылка Мика Джаггера, Дэвид Боуи во френче, искренний Боно, потерявшийся в пустыне… Корбейн посвятил важнейшую часть своей жизни портретам рок-звезд. В течение тридцати лет его угольно-черные фото, без тени претенциозности, наглядно демонстрировали волнующий внутренний мир владельцев гитар. И в своих работах в кино он также стремится изобразить неистовость прошлого века. Его четвертый фильм «Жизнь» будет представлен на 41 кинофестивале в Довиле 4 сентября, после чего будет выпущен во Франции. Во время съемок этого странного фильма, который только рассказывает о фотографии, Корбейн не сделал ни одного снимка.
«Жизнь» рассказывает об отношениях, связывающих голливудскую легенду и амбициозного молодого фотографа. О холодных зимних неделях 1955 года, когда Деннис Сток (в исполнении Роберта Паттинсона) делает исключительные снимки Джеймса Дина (Дэйн ДеХаан): в парикмахерской, на семейной ферме, под проливным дождем на Таймс Сквер… Щелчок за щелчком Сток увековечивает жизнь молодой легенды, которая расцветет лишь несколько месяцев спустя, после злополучной аварии. Родившийся в 1931 году, Джеймс Дин вырос на маленькой ферме в Индиане со своими дядей и тетей. Страстно увлеченный театром, он часто посещал актерскую студию, после чего попал на Бродвей, откуда его впоследствии украл Голливуд. В свои двадцать четыре года он все еще не был известен широкой публике, но его первый фильм, «К востоку от рая», взбудоражил общественность, с триумфом стартовав в Санта-Монике. «Бунтарь без причины» (1956) находился в стадии предпродакшена, «Гигант» (1957) уже был в кармане студии «Уорнер». И на вечеринке в Шато Мармон Николас Рэй представил Дина Стоку.
Фотографу двадцать семь. Он – дитя Южного Бронкса и Великой депрессии. После смерти отца он бросил учебу и поступил на службу в морской флот, еще до того, как стал репортером – столь же талантливым, сколь и бедным. Околачиваясь у лос-анджелесских красных дорожек, он продавал журналам фотографии презираемых им знаменитостей. Но в то же время Сток продолжал искать сюжет, который мог бы помочь ему и его карьере. Тогда он придумал следовать за актером, только ступившим на звездный путь, от Индианы до Бродвея, по следам прошлого, которое впоследствии этим актером забудется. «Для Джимми это было возвращением домой, - сказал Сток. – Но в то же время это открыло ему глаза на славу. Начавшись тем вечером в Санта-Монике, это навсегда отрезало его от маленького городка на Среднем Западе, и он понял, что по-старому уже никогда ничего больше не будет».
Читая сценарий, Антон Корбейн поймал себя на мысли, что в нем намного больше о Деннисе Стоке, чем о Джеймсе Дине. «Когда мне предложили режиссировать «Жизнь», я сразу стал отказываться, поскольку понятия не имел, что рассказывать о биографии Джеймса Дина. Но я понял, что фильм больше раскрывает историю фотографа, нежели актера». Если «Жизнь» смешивает судьбы Дина и Стока, то Корбейн будет в деле, словно контрабандист. «У меня есть похожая история, - вспоминает он. – На заре своей карьеры я встретил великолепного пианиста. Мы хорошо поладили, и я начал его снимать, я делал великое множество фотографий. Херман Брод был поэтом, соблазнителем и наркоманом. Я даже сфотографировал его в то время, как он колол себе героин во время турне. Я действительно сделал миллион его фото, как вдруг однажды, день за днем, он рос, развивался и вдруг стал величайшей рок-звездой Голландии всех времен! Логично, что его слава привлекла других фотографов. И это было как раз то, чего он хотел: чтобы его фотографировали все подряд. Но я, как тот, кто следовал за ним все эти годы, хотел сохранить его для себя. Мне было сложно осознать, что центральный персонаж моих фотографий не может принадлежать мне одному». Безусловно, фото Хермана Брода, сделанные Корбейном, были, есть и будут уникальными, как уникальными являются и снимки "Joy Division" или "Depeche Mode". Так же и взгляд Денниса Стока на Джеймса Дина, без сомнения, освещал путь начинающей звезды. «У нас были похожие камеры, мы фотографировали похожих людей. Отличался только взгляд фотографа. Деннис Сток снимал Джеймса Дина с репортерской точностью. За парой исключений, он не делал портретов. Джеймс Дина всегда окружала масштабность: Нью-Йорк, ферма…»
Рассматривая «Время на нашей стороне», ретроспективный альбом Стока, Корбейн останавливается на фото Мэрилин Монро, сделанной через год после серии с Джеймсом Дином, со съемок «Неприкаянных» под руководством Джона Хьюстона. Деннис Сток навел фокус не столько на звезду, сколько на револьвер стоящего позади полицейского. «Когда я начинал, - продолжает Корбейн, - то находился под влиянием документальной школы. Несомненно, я был застенчив и не позволял себе находиться рядом с теми, кого я фотографировал. На моих первых снимках были сплошные ландшафты вокруг фотографируемых людей. Позже я заслужил доверие и смог наладить более близкие отношения со звездами, которые вряд ли были бы интересны Деннису Стоку».
Сток умер в 2010, Корбейн не был с ним знаком. Тем не менее, персонаж, сыгранный Робертом Паттинсоном в «Жизни», кажется более приятным, чем его прототип. «Скажем, что это мы сделали его лучше. Настоящий Сток был гораздо грубее, чем экранный. Его отношения с сыном были намного хуже, чем в сценарии. В фильме его опыт общения с Джеймсом Дином сблизил его со своей семьей. Мы добавили момент, где он предлагает свой фотоаппарат сыну. На самом деле такого никогда не происходило. Сын вряд ли узнал за всю свою жизнь столько о своем отце, как за время съемок. На архивных фото можно видеть, как Деннис Сток дает уроки молодым фотографам. Он отметает все представленные ему работы без тени жалости. Это довольно увлекательный факт для меня – человека, старающегося быть крайне тактичным в своих комментариях».
«Жизнь» начинается в темной комнате – комнате, о которой будут знать только понаслышке фотографы цифровой эпохи. Момент, когда Роберт Паттинсон бережно развешивает на веревке мокрые фотографии, показывает отношение Корбейна к этому сокровенному месту, где фотограф становится свидетелем рождения снимка в ванночке с проявителем. «Я любил ночи, проведенные в темной комнате. Я нигде и никогда не ощущал себя ближе к своей работе, чем там. Чувства, рождаемые в тот момент, очень отличаются от чувств во время съемки. Ты смотришь на получившееся фото и всегда находишь частичку себя. Я навсегда покинул темную комнату в конце 1980-х. Я задыхался от токсических материалов, кроме того, когда ты днем снимаешь, а ночами проявляешь фотографии, то у тебя не остается больше никакой жизни. Тем не менее, я очень любил те одинокие ночи». Изоляция в темной комнате возвращает фотографа в состояние наблюдения. Деннис Сток сказал о Голливуде, что у каждого хорошего фотографа должно быть две походки – одна снаружи и одна внутри. В конце фильма звезда и репортер расходятся: каждый из них отправляется в свою жизнь. Тем не менее, Деннис Сток полетел с Джеймсом Дином в Голливуд. Он даже сделал снимок спящего актера, скрюченного на сидениях самолета. Эпилог «Жизни» далек от реальности, но максимально приближен к правде жизни: между фотографом и его объектом расстояние – необходимость.
«Перебирая эти фото для выставки, я понял, что если раскладывать их одну за другой, они расскажут историю о самостоятельном путешествии. У меня никогда не было иллюзий насчет принадлежности к группам, которые я фотографировал. Лишь однажды, в 1977, я получил колоссальное удовольствие, играя на ударных с "Depeche Mode". В остальное время я куда-то шел, встречался с людьми, фотографировал и уходил. Я был более чем одинок, поскольку работал без ассистентов, без осветительных приборов, с одним лишь твердым убеждением, что фотография не может быть коллективным приключением». Как Деннис Сток аккомпанировал Джеймсу Дину в самом сердце Среднего Запада, Корбейн привез камеру в американские пустыни, затерянные окрестности Лондона, заснеженные ландшафты Скандинавии, к группам "Nirvana", "The Stones", "Metallica" и другим. «Мне кажется немного избитым и слишком простым фотографировать музыкантов на сцене или в студиях с инструментами. Загадка их творчества, вероятно, где-то в другом месте».
Не возникает сомнений, что именно пытался найти Деннис Сток в Индиане. «Жизнь» преисполнена неоднозначности Дина: его шарм, манипулятивность, капризность, незрелость… Его непостижимая природа видна в фильме так же, как и в работах фотографа, которому сложно добраться до сути модели. «Джимми принимал различные позы, но в большинстве случаев мне они были неинтересны, - писал Деннис Сток. – Они были поверхностными, поэтому я позволял ему капризничать и гримасничать до тех пор, пока он не расслаблялся и не становился непосредственным. И в тот момент получались снимки, которые, как мне кажется, обнажали его истинную натуру». Но можем ли мы увидеть истинную натуру комедианта? «Это интересный аспект, - говорит Антон Корбейн. – Актеров сложно фотографировать, поскольку они никогда не знают, кем являются на самом деле. Их всегда преследуют сомнения и осторожность. В течение сорока лет я предпочитал фотографировать музыкантов, в отличие от актеров, потому как их появление мгновенно вызывает вопрос, кто они и что они делают. Иногда слава все усложняет. Например, мои первые снимки группы U2 обладают свежестью и искренностью, которые группа потом утратила. На последних фото видно, что они контролируют свои лица и действия. Они знают, что могут получить от фотографии. Их нельзя в этом обвинить, но потом становится сложно преодолеть этот барьер, чтобы достичь нужного результата. В «Жизни» мы как раз отвели место сомнениям. Откуда мы можем знать, было ли желание Джеймса Дина сыграть на тамтамах в окружении свиней инстинктивным? Или это была идея Денниса Стока…» Другие фотографы замечали непосредственность Джеймса Дина перед камерой. Ричард Миллер продал Globes Photos знаменитое фото со съемочной площадки «Гиганта». На нем изображена спящая на диване Элизабет Тейлор, а рядом с ней Джеймс Дин небрежно читает журнал. «Когда я начал их фотографировать, - вспоминает Миллер, - он увидел меня и взял журнал, подсев к свернувшейся калачиком на диване Тейлор. Он знал, что получится хороший кадр. У него было врожденное чутье на то, что сделает фото отличным».
Спустя 60 лет после смерти Джеймса Дина его фото покинули актера и его фотографов. Общественность поглотила их. Легенда о Джимми родилась, скорее, в кино, нежели в индустрии плакатов и постеров, стремительно набравших популярность в конце двадцатого века. «Однажды, - говорит Корбейн, - после съемок я прогуливался по городу и осознал, сколько Джеймсов Динов мы видим на улицах. На футболках, в магазинах, на чашках… везде!» Это единственная столь часто копируемая звезда из Таймс Сквер. Остановленный момент жизни молодого человека с руками в карманах и головой на плечах, едва согретого сигаретой и пальто. Джимми не касается дождь, он его словно стирает. Он куда-то идет, за его спиной мрачный пейзаж Кеннеди Роад. Его силуэт представляет то, что Деннис Сток будет фотографировать в 1960-х. «Продюсеры захотели, чтобы я снял эту съемку как апофеоз, - объясняет Корбейн. – Сток и Дин должны были выкрикнуть нечто вроде «Вот оно! Мы это сделали!» Но я знаю, что лучшие фотографии всегда самые простые. Когда мы делаем подобный снимок, мы едва осознаем его воздействие. Часто случается, что фотография начинает оказывать свое волшебное действие лишь спустя десять-двадцать лет. В тот момент у Дина и Стока, скорее всего, было ощущение как от съемки рядовой фотографии». Этот знаменитый кадр также относится к созданию легенды о Джеймсе Дине, как и три фильма с его участием. Если в тот момент Сток придумал Дина, то Дин и сам придумал себя. «Сила тех фотографий так же мощно влияет на ауру актера, - комментирует Корбейн. – Возьмите фото из его квартиры на 68-й улице. На одной из них мы видим только его ноги на столе, и это работает. Но будь это чьи-то другие ноги, снимок был бы другим».
Те кадры, снятые зимой 1955 года, будут возвышены после смерти актера. Как-то раз в Индиане Деннис Сток снял Джеймса Дина лежащим в гробу, веселящимся и притворяющимся крепко спящим. Они даже отправились на кладбище. Дин, сыгравший роль Кэла Траска в фильме «К востоку от рая», позировал на фоне могилы некоего Кэла Дина – это довольно мрачное совпадение Корбейн предпочел в фильме не упоминать. Предупреждающими были и фотографии, на которых Дин играет в машинки со своим кузеном Марки. «Смерть меняет восприятие фотографий, - говорит Корбейн. – Объекты нас покидают, а фотографии неизбежно нас преследуют. Пересматривая свои архивы, я действительно нахожу некоторые снимки ушедших людей, от Джо Кокера до Курта Кобейна. И, главным образом, я имею в виду фотографию 1979 года группы Joy division. Они стоят в метро и с правой стороны Иэн Кертис повернулся ко мне лицом. Этот снимок оценили и полюбили только участники группы, все остальные не нашли ее интересной. А спустя год, после самоубийства Иэна Кертиса, эта фотография группы стала одной из самых знаменитых. Его взгляд на том кадре приобрел новое значение, это было неким предзнаменованием, предупреждением, не относящимся к снимку, когда я его делал».
Специально для выставки в фотомузее Корбейн собрал на CD любимые песни, саундтрек его карьеры: много рока, немного фанка, попа и соула… Затем в галерее раздается голос Синатры. Он говорит о 21-летнем возрасте и девушках, распускавших надушенные волосы, о тридцати пяти годах и женщинах голубых кровей на задних сиденьях лимузинов. В конце 1955 года Деннис Сток заметил: «После смерти моего друга Джеймса Дина голливудский рай со мной не остался. В суровых похоронных условиях мечты, присущие миру знаменитостей, исчезают». И Синатра подводит итог: «Это был отличный год».
Покидая музей, мы еще немного поговорили о Синатре – единственном музыканте, наряду с Майлзом Дэвисом, - которого фотографировал и Антон Корбейн, и Деннис Сток. Машина тихонько проехала мимо цветущих аллей и стриженых газонов вокруг галереи. Две красавицы-голландки оставили велосипеды у канала и исчезли в шумном ветре. «Жизнь», название фильма, несомненно обращается к названию нью-йоркского журнала, публиковавшего фотографии Денниса Стока в 1955 году, но так же и напоминает нам о мимолетных мгновениях, пойманных для нас фотографами. Непостоянство, текучесть на снимках нашептывают нам, что есть на самом деле жизнь. За некоторое время до смерти Деннис Сток предложил журналистке Хане Соуке прекрасное определение своей работы: «Для меня это было чудесной возможностью сказать: «Я был здесь».
Отзыв на фильм "Детство лидера" с сайта "Сноб" (фрагмент)
Во внеконкурсной программе 72-го Венецианского кинофестиваля показали документальный фильм Сергея Лозницы об августе 91-го «Событие» — и редактор «Сноба» не постеснялся заплакать от прилива личных и исторических чувств. Других событий немного, но ради такого, как «Детство лидера» Брэди Корбета, уже стоило затевать фестиваль
***** Автор самого неожиданного фильма — даже не фестиваля, а многих-многих лет — Брэди Корбет, актер, дебютирующий в режиссуре «Детством лидера» (The Childhood of a Leader), — тоже использует музыку, пробивающую до кишок, но это оригинальная партитура Скотта Уокера, последний раз сочинявшего для кино в 2001 году (это была «Пола Икс»). «Детство лидера» — реально странный фильм; давно я не был настолько заинтересован и ошеломлен. В этом году в Венеции есть несколько работ, захватывающих самой историей, причем историей подлинной. Это конкурсные «Маргарита» (Marguerite) прыгнувшего выше головы Ксавье Жанноли (с выдающейся актерской работой Катрин Фро в роли помешанной на опере баронессы, свято, но без всяких реальных на то оснований, верящей в свое призвание певицы) и «Клан» (El Clan) Пабло Траперо (жуткая и витальная семейная сага о династии, похищавшей людей в годы военной диктатуры в Аргентине — точь-в-точь как тайная полиция, только ради наживы). Вот удивительный «Неоновый буйвол» (Boi Neon) бразильца Габриэля Маскаро (его «Ветры августа» год назад участвовал в конкурсе Локарно) берет экзотикой среды: обаятельные персонажи ухаживают за стадом быков, участвующих в гуманном варианте корриды — на бразильском родео животное надо не убить, а свалить на землю. А главный герой Иремар ловко обращается с конскими членами (сцену кражи спермы племенного жеребца забыть непросто), но до поры не знает, куда пристроить свой, — брутальный эротизм, поэзия земли увлекают так же, как замысловатые сюжеты.
Но большинство фильмов — и хороших, и дурных — используют готовые блоки, и уже на пятой минуте примерно понятно, что случится на 20-й и куда приведет тебя режиссер к концу минуты сотой. Показанное в «Горизонтах» «Детство лидера» покоряет непредсказуемостью. Открывает фильм увертюра — хроникальные кадры времен Первой мировой. Дальнейшее действие разбито на три главы — три «вспышки гнева» (благодаря чему я узнал новое слово tantrum) и рассказывает о детстве Прескотта, сына американского дипломата, готовящего Версальский мир 1918 года. Мальчик живет с матерью-француженкой (Беренис Бежо) в набожной французской деревне, под уютной опекой румяной кухарки (Иоланда Моро) и красавицы-гувернантки (Стэйси Мартин), в идеальных условиях, но, скажем так, плохо себя ведет. Никакой мистики, так, шалости и непослушание, но кажется, будто смотришь «Омен» или экранизацию готического романа: зловещая магия в каждом кадре. Настоящее открытие — ангелоподобный Том Свит, в подходящем к сладкой фамилии облике которого есть что-то иррационально пугающее. Корбет — лицо независимого американского кино (играл у Араки, Кампоса, Ноя Баумбаха — их фильм «Пока мы молоды» скоро покажут в Москве на «Амфесте»), чьи отношения с актуальным европейским кино — не случайный флирт, но серьезный роман: он работал с Ханеке на римейке «Забавных игр», с Триером на «Меланхолии», с Ассайясом на «Зильс Марии». Легко поставить диагноз: парень пересмотрел европейцев. Его режиссерский дебют, снятый, что сегодня редкость, на 35 мм, — европейский в кубе: атмосфера напоминает «Фанни и Александра», досмотрев до конца, справедливо припомнить и «Белую ленту» — эрозия закадровой войны разъедает повседневную жизнь, в диалогах героев Лиама Каннингема и Роберта Паттинсона о человеке в военных условиях слышны мысли Ханны Арендт, на момент действия фильма еще не сформулированные, а одним из источников Корбет называет рассказ Сартра. И эта ориентированность на Старый Свет с его культурой и фобиями делает фильм еще более причудливым.
