Фрэнсис Лоуренс пока как режиссёр ещё только ищет свою интонацию, потому как объединить «Константина», «Я легенду» и «Воды слонам» в одну тенденцию не сумеет даже мастер коллекционирования безделушек. Ну вот что между ними общего? Разве что стремление уйти от реальности подальше, на этот раз — в область цирковых страстей, которые традиционно бушуют между финалом представления и началом следующего, да так бушуют, что жизнь цирковых в итоге больше напоминает странную смесь театра с цыганским табором, в данном случае ещё и помноженного на Великую депрессию.
Итак, юноша польских кровей Якоб, лишившись родителей, дома и шансов получить вожделенный диплом ветеринара, прибивается в роли слоновщика к цирку братьев Бензини, самому феерическому шоу во вселенной. Цирком верховодит харизматичный, а потому жестокий Август, человек с принципами, но без тормозов и совести, который думает лишь об одном — об успехе завтрашнего представления, которое принесёт цирку вожделенные деньги зрителей-лохов. И успех иногда таки приходит, текущий секрет — в новом номере со слоном, который исполняет жена Августа Марлена. И вот Якоб оказывается меж трёх огней — престарелой пани слонихой, очаровательной наездницей и злодейским шоуменом, помешанным на собственном тщеславии.
Цирк братьев Бензини катит по лесам Оклахомщины, слониха разговаривает на ломанном польском, Марлена заигрывает с обалдевшим в цирковом бардаке Якобом, а за всем этим наблюдает коварный Август, готовый нанести ответный удар.
По сути своей, Лоуренс не стал изобретать для своего фильма какой-то особой атмосферы, с места в карьер спроецировав главгероя пиксаровского мультфильма «Вверх» на главгероя слоновьей мелодрамы. Фотографическое сходство, характер, палочка-ходунок, в итоге мы имеем полуторачасовую версию того самого оскароносного открывающего эпизода с историей жизни Карла Фредрексена в исполнении Роберта Паттинсона.
Последний, к слову, в отдалении от вампирских рыданий, неожиданным образом умеет играть, но ощущение мелодрамы вместо драмы и цирка вместо трагедии от этого не ослабевает. Представьте себе доктора Фауста, которого бы вместо коварного соблазнения остановисьмгновением лупцевали бы киянкой по башке, приговаривая «и тебя, и слона твоего, всех убью». Вина тут, скорее всего, на сценарном материале, но режиссёр Лоуренс тоже не особо стремится выправить ситуацию в более драматическое русло, предпочитая даже не инсценировать реальность, а бежать от неё.
Сложно сказать, сыграла тут свою роль цирковая мишура, слишком яркая, чтобы не застить глаза и слишком фактурная, чтобы ею пренебрегать, или мелодраматичность чересчур глубоко засела в сам извод сюжета, где много народу любят друг друга странною любовью, включая слониху.
В любом случае, Лоуренс в финале всё-таки не сумел отойти от банального «цирк сгорел, клоуны разбежались, после чего жили долго и счастливо и умерли в один день», а жаль, поскольку первое знакомство Якоба с Августом, помноженное на харизму Вальца и вполне цирковую фактуру Уизерспун, обещало всё-таки не мелодраму, а целую древнегреческую трагедию, с носящимися в огне лошадьми и заревом пожарища.
Но нет, ограничились очередным ударом по башке, который, кажется, в этом фильме стал самым частым действием в кадре. Попал на поезд — получил по башке, пальнул из пистолета — получил по башке, защитил слониху — получил по башке, пошёл в дискотэку — получил по башке, заночевал в мотеле — получил по башке, ну, и в финале тоже. А кошек выпустили как бы помимо главных героев, где-то там, в качестве символизма и апокалипсиса.
В итоге же получилось фактурное, серьёзное, вроде бы ничуть не фальшивое, но поверхностное во всей своей немудрящей философии художественное произведение про любовь. А хотелось всё-таки чего-то более весомого и чего-то менее вторичного.
Вот такое кино.
) Может попался с режиссерской версией?
